Маркиз угрожающе шагнул вперед, но продавец лишь приподнял одну бровь, и фор Корстед остановился. Он прекрасно помнил ощущение неотвратимой беды, готовой захлестнуть с головой и перемолоть в труху, возникшее при первом посещении магазина. Старик был куда могущественнее, чем могло показаться. И выходка с пеплом это лишь подтверждала.

Что за магию тот применил? Какой навык? Или же он действительно всего лишь дунул, а остальное произошло согласно его воле? Лучше не выяснять.

Пока не выяснять.

— Рад, что ты понял. — буркнул дед, будто прочитав мысли Радремона. — А теперь не задерживаю. Скатертью дорожка. Надеюсь, больше не увидимся.

Не желая более «наслаждаться» обществом старого хрыча, маркиз с шумом выдохнул сквозь зубы и вернулся в заваленный трупами данж.

В воздухе все так же висела вездесущая пылевая взвесь, удушливый запах смерти шибал в нос, выбивая слезу, а прямо напротив фор Корстеда парил осьминог с укрытыми повязкой щупальцами.

Конечно это был Налланномом. Причем в его горизонтальных значках явно читался вопрос. Что он там спрашивал? Ах да.

— Идти смогу. — подтвердил Радремон.

Опершись о протянутую руку, он поднялся на ноги, при этом скривившись от боли в распоротом бедре. Благодаря вложенной в выносливость единице, здоровье утекало теперь чуть медленнее, и смерть от кровотечения уже не маячила на горизонте черной кляксой, но ноге легче от этого не стало. Соответствующее же зелье маркиз решил пока сэкономить.

— Давайте быстрее! — поторопил их Банарв, направляясь к лестнице. — Не хватало еще… Вылези моя борода! — внезапно воскликнул он, подпрыгнув выше своего роста. — Что за!..

За ногу его держал огрызок человека, еще совсем недавно бывший Удачником. Неизвестно какие силы поддерживали в нем жизнь, но надсмотрщик до сих пор не умер и, подползя к дварфу, схватил того за щиколотку.

— Помоги… — едва слышно прохрипел мужчина, бешено тараща обезумившие от боли глаза.

Его тело ниже пояса отсутствовало полностью, из-под ошметков растерзанной плоти торчал мелко подрагивавший кусок позвоночника, а размотанные кишки волочились по земле дохлой змеей. Наверняка Удачник уже сто раз пожалел, что избежал казни за свои преступления. Если вообще мог думать в таком состоянии.

Даже видавшего виды фор Корстеда пробрало до самых печенок, а волосы на загривке встали дыбом, пустив по спине волну ледяных мурашек. Иллит же и вовсе плюхнулся на пятую точку и отполз, судорожно перебирая конечностями.

— Отцепись! Отцепись! — Банарв нелепо скакал на одной ноге, пытаясь стряхнуть себя пальцы искалеченного невольника, но тот держал крепко.

— Ему надо помочь! — выпалил Нал, однако не пытаясь сделать и шага к обреченному.

— Да ему уже только четырежды мертвый бог поможет! И то не факт.

Кое-как освободившись, дварф отошел чуть в сторону и теперь со смесью злости и сочувствия смотрел на агонию товарища по несчастью. Тот уже не мог говорить. Лишь отчаянно хрипел, пуская кровавые пузыри, а в глазах его застыла немая мольба.

«Может дать ему зелье?» — неожиданно подумал Радремон.

Оно восстанавливает восемьдесят пунктов здоровья. Маркиз сам едва накопил такое количество, а значит у обычного человека наверняка меньше. Вот только где гарантия, что, выпив склянку, Удачник тут же отрастит недостающие части тела? Что если таким образом фор Корстед лишь продлит его и без того невыносимые мучения?

Но, с другой стороны, вдруг получится?

Стоит ли человеческая жизнь трех трофейных монет?

Не то чтобы Радремону было совсем плевать на страдания Удачника. Естественно он сочувствовал рабу и не желал бы подобной участи никому, включая ненавистного Бал’Луга. Но вот имеет ли смысл спасать кого-либо в этом жестоком мире? В месте, где уважаемого маркиза в один миг превратили в бесправного невольника, жизнь которого почти ничего не значит.

Миткалас не виделся фор Корстеду приветливой улыбчивой средой, где все друг-другу братья и каждый готов подставить плечо. Скорее наоборот — едва успеваешь уворачиваться от подножек, а мнимые друзья не удосужатся даже бросить горсть земли на криво заколоченный гроб. И Радремон собирался платить миру той же монетой.

— Нет! Что ты делаешь? Сто-ой! — отчаянный крик Налланномома вывел маркиза из секундной задумчивости, чтобы дать понять — дилемма решилась сама собой.

С силой замахнувшись, Банарв опустил кирку на голову Удачника, подарив бедолаге долгожданную смерть. Удар милосердия. Угрюмому дварфу, оказывается, не чуждо сострадание.

— Так надо. — успокоил иллита фор Корстед. — Ему так лучше. Ты же сам понимаешь.

Нал кивнул, шмыгнув носом.

— Мы выбираться будем или нет? — крикнул бородач, пряча кинжал за пояс и беря во вторую руку еще одну кирку. — Вы как хотите, а я пошел.

Банарв одним пальцем подцепил в панике брошенную кем-то из рабов лампу и, освещая себе путь, ступил на лестницу. Отмахнувшись от помощи, Радремон захромал следом. Он крепко сжимал в руке меч и думал о том, где шляется клятый О’Грэлди. Давно ведь уже должен был явиться разбираться с тварью. Неужели ему так и не доложили? Или коменданту настолько плевать, что он решил вообще не связываться?

Ну и в Бездну его тогда! Пусть делает что хочет. Не придется сражаться с открытыми ранами. А если догонит позже, то его будет ждать уже совсем другой прием. Жаль только, что Прикосновение смерти опять не подействовало. Ну да не страшно, уровень и интеллект выросли, а вместе с ними повысилась и вероятность воскрешения. Рано или поздно она начнет срабатывать чаще.

Эх, знать бы, что Бишом в такой степени чихать хотел на свои обязанности, можно было бы бежать сразу, как стало известно о отбытии Бал’Луга. Но ничего. С другой стороны хорошо, что удалось получить новый уровень и выучить Стрелу праха. Да и рема лишней явно не будет. Нужно лишь стрясти ее с прижимистого дварфа.

Тот глухо топал впереди, бормоча что-то себе под нос и время от времени царапал стену острием кирки. Замкнул же процессию подавленный произошедшим Налланномом, угрюмо свесивший щупальца и шлепавший по лестнице измазанными кровью перепончатыми ступнями.

Глава 28

Не поднявшись еще и до середины лестницы, рабам пришлось подслеповато щуриться. Они уже много дней не видели света солнца, спускаясь в забой и возвращаясь из него затемно. Теперь же яркие лучи, полные тепла, блаженства и радости жизни, вышибали из глаз непрошеные слезы, невольно вселяя надежду на скорую свободу.

Однако в реальности все оказалось не так просто, и на поверхности троицу встретили с десяток копейщиков под предводительством О’Грэлди. Выстроившись полукругом, мужчины напряженно вглядывались в темный провал шахты, нервно сжимая в руках оружие и готовясь в любой момент пустить его в ход.

Судя по всему, коменданта-таки предупредили о появлении в данже монстра, но он решил не рисковать и встретить тварь при свете дня. А что до рабов… Кому до них вообще есть дело? Пускай чудовище ими обожрется, проще победить будет.

— Что там со Львом? — строго спросил Бишом, делая шаг вперед.

Он не выглядел слишком испуганным, но и привычное безразличие испарилось без следа. В правой руке воин непринужденно держал сверкавшую на солнце саблю, а поверх ярко-зеленой рубашки надел слегка потрепанную по краям кольчугу. На шее же висел костяной амулет в виде скалящейся головы волка на фоне пентаграммы.

— Зверствует. — коротко ответил Нал, первым сориентировавшийся в ситуации. — Еле вырвались.

— Тогда свалите нахрен и не мешайте! — рявкнул О’Грэлди.

Рабы боком принялись отступать в сторону, когда один из стражников неожиданно поинтересовался:

— Эй, это у него меч там что ли? Ваше Благородие.

Бездна!

Едва выйдя на поверхность и оценив обстановку, Радремон попытался спрятать оружие в перстень, но в том не оказалось места. Поэтому он завел руку за спину, надеясь, что никто не обратит внимания. Но один глазастый все-таки нашелся.