— Eto Cherniy stalker, debil! — гневно отчитал он первого. — Zhit nadoelo?

Затем оба повернулись к Радремону, но тот уже растаял туманной дымкой прямо перед их носом.

Мерцание.

Маркиз очутился на болоте, где покрытый шрамами и кровью седовласый воин отчаянно бился с неведомой тварью, испещренной десятками щупалец. Боец ловко орудовал серебряным мечом, отрубая тянувшиеся к нему склизкие отростки, но никак не мог подобраться поближе для решающего удара.

Подобная сцена запросто могла случить где-то на Шинатуме, однако фор Корстед понял, что снова ошибся, когда воин сложил пальцы свободной руки особым образом, и в чудовище ударил сполох яркого пламени.

Вновь какая-то чужеземная магия.

Ледяными червями в сердце Радремона закрались слова Рака Макдака о том, что его родной мир не обрел достаточно последователей, и вернуться в него не выйдет даже с помощью самого мощного колдовства и уникальных артефактов.

Маркиз решительно отогнал предательские мысли прочь.

Мерцание.

Посреди долины стояло одинокое дерево, сильно напоминавшее плакучую иву. Вот только каждый его лист походил на остро наточенное лезвие, хаотично раскачивающееся на легком ветру. Вокруг дерева собрались мужчины и женщины в красных и белых одеждах, а рыжеволосый юноша явно готовился нырнуть вглубь зеленого безумия.

Не то.

Мерцание.

Бескрайняя пустыня, которую бороздили гигантские песчаные черви.

Мерцание.

Зеленый здоровяк крушил лабиринт из стекла и камня, а в небе летали люди в смешных цветастых костюмах.

Мерцание.

Под сотню идентичных, как песчинки на пляже, парней в банданах бежали, неся на руках крутящиеся сине-белые шары.

Мерцание.

Все вокруг, включая животных, состояло из кубиков.

Мерцание.

Высоченная башня с пульсирующим на вершине красным оком.

Мерцание.

Мерцание.

Мерцание…

Глава 53

Раз за разом Радремон использовал заклинание, подкрепленное силой Посоха Вершителя, однако, как он не старался и как не напрягал уставший разум, но ему так и не удалось вернуться к любимой жене и детям.

От мелькавших перед лицом картинок кружилась голова, в глаза будто насыпали битого стекла, а ноги гудели от напряжения. Но фор Корстед все равно продолжал скакать из мира в мир, пока совершенно обессиленный не вернулся назад в замок Королевы вампиров, где едва не упал от усталости.

И упал бы, если бы вовремя не оперся на бесценный посох.

Хотя какой он бесценный, раз не сумел исполнить своего назначения? Так — очередная игрушка.

За время отсутствия Радермона изменилось не много. Выжившие постепенно приходили в себя, помогая раненным. Налланномом тихо плакал над изрешеченным телом Банарва и визуально невредимым трупом Бешеной. Хапилектра, теряя перья, пыталась растормошить Травмарука.

Несмотря на победу, праздничным настроением даже не пахло.

Взгляд маркиза упал на Ксинс. Та сидела на полу, положив голову Рака Макдака себе на колени, и нежно водила пальцами по его безжизненному лицу. Боявшийся даже приближаться к опасностям воин отдал свою жизнь за то, что считал важнее всего на свете.

Если не он настоящий герой, то кого тогда вообще можно так называть?

— Рад? — воскликнул Налланномом, заметив фор Корстеда. — Ты вернулся! Я же говорил, что он нас не бросит! — иллит вскочил на ноги. В его мокрых от слез глазах сияла надежда. — Ты же все исправишь, да Рад? Родовое умение! Давай! Ты можешь их спасти! Я знаю! Сделай что-нибудь… Пожалуйста…

С последними словами Нал и сам понял, что просил невозможного. Никакое родовое умение не вернет к жизни его мертвых друзей. Но лидер мог по крайней мере попытаться. Или хотя бы сделать вид. Подарить надежду. Пусть мимолетную, но, возможно, она бы ненадолго уняла ноющую пустоту в сердце.

Налланномом поднял глаза, однако Радремон оставался безучастен. А в следующий миг и вовсе вновь исчез, бросив уцелевших спутников наедине с их горем.

Мерцание.

Но в этот раз фор Корстед не отправился вновь бороздить просторы вселенной. Он уже уяснил, что не сможет вернуться в Шинатум. Однако это вовсе не означало, что стоит опустить руки и сдаться!

Как бы не так!

Не для того Радремон проделал такой длинный и изнурительный путь. Не для того шел по головам, терпел и причинял боль, изучал магию, сражался, обманывал, наращивал могущество.

Он не отступит от своей цели! И если не получается достичь желаемого по чужим правилам, значит нужно изменить сами правила!

— Ну здравствуй, ножка табуретная. — проскрипел старик, пряча от взгляда гостя три разноцветные сферы. — Все не сдохнешь?

— Ну здравствуй. — ответил маркиз, подойдя поближе. — Непожертвовавший.

На лице продавца не дрогнул ни один мускул, и только в его глазах, в самой их глубине, мелькнуло чувство, распознать которое фор Корстед не сумел.

— Вижу, ты пришел не за покупками. — медленно, с расстановкой произнес дед. — В таком случае, сменим декорации.

Он не повел рукой, не сделал какого-либо жеста и даже не моргнул, но Радремон вдруг оказался не в тусклом склепе Трофейного магазина, а на берегу живописного озера.

Ярко светило ласковое солнце, пуская по поверхности воды сверкавшие золотом блики. Освежающий ветерок принес запахи луговых цветов и принялся резвиться среди деревьев молодого леса. Над сочной зеленью прибрежной поляны порхали бабочки, в небе носились, заливаясь на все голоса, птицы, показался и тут же исчез в кустах олененок, спешивший не отстать от своей мамы.

Здесь не ступала нога человека, не проливалась кровь, мать не роняла слезы над телом погибшего сына. Все вокруг дышало покоем. Гармонией. Умиротворением.

А потому являлось подделкой!

— Так мог бы выглядеть Миткалас, если бы этого захотели его создатели. — раздался неподалеку скрипучий голос. Старик стоял, заложив руки за спину, и любовался пенными барашками, ласкавшими песок небольшого пляжа. — Если бы не заселили его вечно воюющими расами и кровожадными монстрами. Если бы не использовали для своей утехи.

— Мне глубоко плевать на этот треклятый мир! — нахмурившись, бросил фор Корстед. — Пусть утонет в крови или сгорит дотла! Отправь меня домой, и тебе больше никогда не придется меня видеть. Хоть мхом зарасти в своем склепе!

— Домой… — устало повторил «продавец», не сводя взгляда с водной глади. — Ты уже пытался. И сам понял, что это невозможно.

Радремон раздраженно скрипнул зубами.

— Тогда призови сюда мою семью! — потребовал он. — Ты можешь. Ты же бог!

— Я такой же бог, как и ты герой. — грустно усмехнулся дед. — Последняя частичка контроля над обретшим самостоятельность миром. И миру этому приходит конец. Из-за тебя, между прочим.

На плечо старика села синица, пару раз дернула головой в разные стороны и попыталась выдрать волосинку из его седой бороды. У нее ничего не вышло, и птица, возмущенно чирикнув, улетела искать счастья в другом месте.

Маркиз молчал, обдумывая свои дальнейшие действия, а Непожертвовавший тем временем продолжал:

— Разные силы пытались прибрать к рукам этот мир. Ты даже не представляешь какие. Но мне все время удавалось его защитить. Пока что… Теперь вот сделал свой ход Тьма. Не в первый раз, кстати. Но по той же схеме. Подобрала себе героя с тьмой в сердце и заслала своим эмиссаром набираться сил и нести ее волю.

— Пел. — догадался фор Корстед.

— Он самый. — подтвердил старик. — Не ты же, ножка табуретная. Ты вообще не герой этой истории. Тебя и быть-то здесь не должно. Случайно зацепило. Но что-то в тебе ей приглянулось. И из-за этого все пошло наперекосяк!

Дед повернулся к Радремону и смерил его взглядом внимательных глаз.

— Героя я уже убил. — спокойно произнес маркиз, крепко сжимая в руках посох Вершителя.

— Убил. — не стал спорить «продавец». — Хотя, честно говоря, герой из него тоже получился не ахти. Впрочем, если вспомнить кто его сюда заслал, то неудивительно. Но это ничего не меняет. Ты стал главной аномалией, поставившей мир на край. Не живой и не мертвый, настоящий и не настоящий, пустой, но с частичкой души прежнего себя. Того, который одновременно являлся и тобой, и совершенно иной личностью. Ты не можешь существовать. Но ты есть.